class="p">– Веди как обычно, – посоветовала Варечка. – Ты же актриса. Избавь бог тебя демонстрировать ему жалость или что-то в этом роде. Пусть он думает, что ты пребываешь в счастливом неведении. Только это и спасёт его от боли.

У Вики не укладывалось в голове, что весёлый и беззаботный Никитос тоже может испытывать боль. Что он может страдать от безответной любви, переживать и мучаться… Нет, нет, ему совсем не шёл этот образ, это просто невозможно было себе вообразить!

– А… ты-то как? – осторожно спросила Вика.

Однокурсница криво ухмыльнулась, видимо, собираясь поначалу ответить какой-нибудь резкостью, но потом внезапно передумав.

– Да уж как-нибудь переживу. Я… привыкла.

Галина Тесленко

Репетиция дуэта затянулась до вечера.

Когда Галинка вынырнула из метро и торопливо зашагала по направлению к дому, в животе у неё предательски урчало. Витя Белов был безнадёжным трудоголиком и требовал такой же музыкальной отдачи от своих подопечных, не зная ни жалости, ни пощады. Чтрбы не свалиться в голодный обморок по дороге, Галинка купила у метро хот-дог. Проглотив его в считанные секунды и не наевшись, она размечталась о том, как сейчас доберётся до квартиры и отварит себе знатную порцию сибирских пельменей с пахучим, пряным, обжигающим бульоном.

Приблизившись к своему подъезду, она увидела, как какой-то мужчина, зашатавшись, буквально рухнул на скамейку. Сначала Галинка решила, что он попросту пьян, и собралась было прошмыгнуть мимо. Но что-то в его позе, в скорчившейся фигуре, а также полное отсутствие запаха спиртного и слишком приличная для алкоголика одежда, заставило её остановиться и обернуться.

– Вам плохо? – спросила она нерешительно. – У вас что-нибудь болит?

Ответа не последовало. Галинка приблизилась и с опаской заглянула ему в лицо.

– Это вы? – ахнула она.

Перед ней был Александр Белецкий собственной персоной. Да, сейчас артист выглядел не лучшим образом – бледное лицо, искажённое гримасой боли, лоб взмок от пота… Но она не могла ошибиться, это всё-таки был именно он, и никто иной.

– Что с вами, Александр… Владимирович? – от испуга она даже вспомнила его отчество. Обратив внимание на то, что Белецкий слабо потирает рукой левую сторону груди, Галинка догадалась:

– Сердце?

Артист с трудом кивнул – похоже, он не мог сейчас произнести ни слова. Галинкина мама работала в больнице медсестрой, и полученных от неё знаний девушке вполне хватило на то, чтобы заподозрить инфаркт. Медлить было нельзя.

– Нитроглицерин у вас есть? – спросила она. Он не ответил.

– Простите, Александр Владимирович, я сейчас проверю у вас в карманах, – смущаясь, проговорила Галинка, хотя понимала в глубине души, что ему не до церемоний. Слава Богу, нитроглицерин обнаружился сразу же, в кармане рубашки – значит, он был в курсе своих сердечных проблем. Она засунула Белецкому в рот одну таблетку и полезла к себе в сумочку за аспирином.

– Вот… – громко и внятно сказала она. – Это тоже нужно принять. Разжуйте, пожалуйста… постарайтесь. Я сейчас вызову «скорую помощь». Всё будет хорошо.

Она знала о правиле «золотого часа»: если в течение девяноста минут после инфаркта восстановить нормальное кровоснабжение сердца, ликвидировав тромб, то возможно полное исцеление. Но если опоздать, могут развиться страшные осложнения вплоть до разрыва сердца, а там, в свою очередь, было недалеко и до летального исхода.

В это время во двор зарулила легковая машина. Недолго думая, Галинка бросилась ей наперерез. Водитель резко затормозил и, высунувшись из окна, собрался было обложить девушку трёхэтажным матом. Однако она не дала ему произнести ни звука.

– Пожалуйста!!! – взмолилась Галинка, кивнув в сторону Белецкого. – Тут человеку плохо. Похоже на инфаркт. Нужно отвезти его в больницу прямо сейчас!

– Может, он просто напился, – предположил водитель, недоверчиво глядя на страдальца.

– Да нет же, ему правда нужна помощь!

– Девушка, милая, – поморщился мужчина, чувствуя себя мерзавцем и одновременно не собираясь идти у неё на поводу, – я очень спешу. Ну, вызовите ему «скорую»…

– Это же долго! – воскликнула она в отчаянии. – А на счету каждая минута! Что, если он умрёт?! Это будет на нашей совести. Тут больница на Патриарших, совсем рядом, я там часто гуляю…

– Но поймите вы, у меня срочное дело!..

Вздохнув, она выложила свой последний козырь:

– Это Александр Белецкий!

Водитель изменился в лице.

– Тот самый Белецкий? Актёр? – переспросил он с сомнением и бросил осторожный вгляд в сторону Александра.

– Именно, – подтвердила она.

– Сейчас я машину прямо к лавке подгоню, – только и сказал он. Галинка едва удержалась от язвительного замечания: дескать, если знаменитый артист – так и быть, помогу, а если просто человек с улицы – нехай помирает!

Вдвоём они осторожно довели – практически донесли – Белецкого до салона и уложили на заднем сиденье. Галинка устроила его голову на своих коленях и опустила стекло, чтобы в машину свободно проникал свежий воздух. Водитель рванул с места.

– Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, Александр Владимирович, – громко говорила Галинка, пытаясь успокоить не столько Белецкого, сколько саму себя, и дрожащей рукой поглаживала его по волосам. – Мы сейчас приедем, тут близко. Уже сейчас… Потерпите ещё немножко. С вами всё будет в порядке, я обещаю.

Белецкий закрыл глаза, а затем снова их открыл. Уголки его губ дрогнули в слабой, еле заметной, улыбке. Это, очевидно, означало «да». Некое подобие диалога приободрило Галинку.

– Вы можете сделать глубокий вдох, а на выдохе часто покашлять? – предложила она. – Это обеспечит приток кислорода, вам станет немного полегче…

Белецкий послушно вдохнул и закашлялся.

– Вот и умничка, вот и молодец! – обрадовалась Галинка и снова погладила его по волосам. – Мы почти приехали.

Она просидела в больничном холле уже больше часа, когда, наконец, врач вышел к ней с разговором.

– Девушка, это ведь вы доставили к нам Александра Белецкого? – поинтересовался он. Галинка вскочила ему навстречу и вытянулась по струнке, как ученица перед учителем.

– Да, я… – пролепетала она. – Со мной был ещё один мужчина, но он уже уехал, очень торопился по делам.

– А вы Белецкому кем доводитесь? Дочкой?

– Нет… – Галинка совсем смутилась. – Да я, собственно, вообще никто. Мы с ним даже не знакомы. Просто проходила мимо и случайно увидела, что человеку плохо.

– Спасибо вам, – доктор энергично встряхнул её руку. – Как принято говорить в таких ситуациях, хоть это и банально, но вы успели как раз вовремя. Ещё бы чуть-чуть – и… Впрочем, не будем о грустном.

– Как он себя чувствует? – волнуясь, выговорила Галинка. – С ним всё будет в порядке?

– Пока что в реанимации, – осторожно ответил доктор. – Но будем верить в лучшее. Надеюсь, что уже завтра утром сможем перевести его в обычную